-
IIya Varchavsky – Le dictateur (08)
'Les singes bleus', d'après la fresque de la Cité d’Akrotiri (Santorin) - © Le Presse Papier Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Дикта́тор - Le dictateur
Восьмо́й эпизо́д - Episode huit
Положе́ние проясни́лось. Наконе́ц-то вме́сто таи́нственной, безли́кой ма́ссы галате́йцев пе́ред Лю́пусом был реа́льный обла́датель бога́тств Галате́и. В таки́х ситуа́циях он чу́вствовал себя́ как ры́ба в воде́.
- Послу́шай! - В го́лосе Э́ста появи́лись доброду́шные но́тки. - Зо́лото тепе́рь на́ше, но я не хочу́, что́бы но́вый поря́док на ва́шей плане́те нача́лся с наруше́ния пра́ва ча́стной со́бственности. Номина́льно ты оста́нешься владе́льцем зо́лота, а распоряжа́ться им бу́дем мы. С сего́дняшнего дня все сли́тки поступа́ют в фонд Промы́шленно-фина́нсового ба́нка, а ты назнача́ешься его́ дире́ктором. Ду́маю, что десяти́ проце́нтов а́кций тебе́ хва́тит.
- Отда́йте моё зо́лото! - продолжа́л крича́ть старичо́к. - Е́сли для ва́ших о́пытов ну́жно зо́лото, то я вам пригото́влю не́сколько тонн, но не ра́ньше чем че́рез неде́лю, а э́то зо́лото я сего́дня до́лжен преврати́ть в свине́ц. Вы не име́ете пра́ва заде́рживать про́бный пуск мое́й устано́вки!
- В свине́ц? В како́й свине́ц?! - Лю́пусу показа́лось, что он ослы́шался.
- В обыкнове́нный свине́ц для защи́ты реа́кторов. Я руководи́тель лаборато́рии алфи́зики и синтези́рую тяжёлые мета́ллы из ква́рцевого песка́. На пе́рвой устано́вке мы не могли́ подня́ться вы́ше зо́лота*. Э́ти сли́тки полуфабрика́т для второ́го каска́да, превраща́ющего зо́лото в свине́ц. Отда́йте мне моё зо́лото!
- Откро́й ему́ воро́та, Пи́нта.
Старичо́к вбежа́л в склад, бы́стро пересчита́л сли́тки и подпры́гивающей похо́дкой напра́вился к вы́ходу.
- Че́рез неде́льку я пришлю́ не́сколько тонн зо́лота для ва́ших о́пытов, крикну́л он Э́сту на ходу́.
Лю́пус сплю́нул и пошёл к воро́там.
- Куда́ ты, Лю́пус?
- Проси́ть у э́тих а́нгелов горю́чее для звездолёта. Реши́л отпра́виться в Страну́ Голубы́х Обезья́н.
- Но они́ же голоза́дые, ла́зят по дере́вьям и жрут каки́е-то ко́рни.
- Ничего́ не поде́лаешь, не так уж мно́го оста́лось мест в Гала́ктике, где ещё мо́жно стать дикта́тором.
- А как же я? - жа́лобно спроси́л Пи́нта.
- Ты полети́шь со мной, - отве́тил великоду́шный Эст. - Жаль, что нет Про́ха, он бы мне там то́же пригоди́лся.
* Действи́тельно, а́томная ма́сса зо́лота ме́ньше, чем у свинца́. Нуклеоси́нтез э́тих двух мета́ллов тре́бует феномена́льной эне́ргии - тако́й, как при взры́ве сверхно́вых, и в особенности для си́нтеза свинца́. Эне́ргии, кото́рой, по-ви́димому, облада́ют галате́йцы. Обрати́те внима́ние, одна́ко, что в земно́й коре́ свинца́ гора́здо бо́льше, чем зо́лота. Э́того относи́тельного изоби́лия, ка́жется, не хвата́ет на Галате́е... (примеча́ние перево́дчика)
Pour Lupus enfin tout s’éclaircissait : au lieu de cette masse mystérieuse, de cette la foule sans visage que lui paraissaient les Galatéens, il avait en face de lui le véritable maître des richesses de la planète. Cela le ragaillardit : dans de telles situations, il se sentait comme un poisson dans l’eau. Et c’est donc sur un ton bon enfant qu’à travers la grille il s’adressa au vieil homme :
- Ecoute mon bonhomme ! Cet or est à nous maintenant, mais je ne désire pas inaugurer le nouvel ordre galatéen par une violation du droit de propriété. Nominalement, tu resteras donc son propriétaire mais c’est nous qui en disposerons. Dès aujourd'hui, tous ces lingots seront déposés sur un fonds de la Banque Industrielle et Financière dont je te nomme directeur. Je pense que dix pour cent des bénéfices te sera bien suffisant...
- Rendez-moi mon or ! cria de plus belle le vieil homme. Si vous avez besoin d'or pour vos expériences, je vous en fournirai des tonnes, mais pas avant la semaine prochaine : aujourd'hui je dois transformer cet or en plomb. Vous n'avez pas le droit de retarder la mise en route de notre nouveau dispositif !
- De l’or en plomb ? ...en plomb ?! Lupus pensait avoir mal entendu. En quelle sorte de plomb ?
- En plomb ordinaire, afin de protéger nos réacteurs. Je suis le directeur du laboratoire d'alphysique. Je supervise la nucléosynthèse des métaux lourds à partir de poussières de quartz. Lors d’une première tentative, nous n’avons pu dépasser le stade de la synthèse de l'or* . Ces lingots ne sont qu’un produit semi-fini afin de synthétiser du plomb. Je vous conjure donc de me rendre mon or !
- Va lui ouvrir et laisse-le entrer, Pinta.
Le vieillard courut jusqu’aux lingots et rapidement les compta, puis, d'une démarche bondissante, regagna la sortie.
- Dans une petite semaine je vous en ferai parvenir plusieurs tonnes pour vos propres expériences, lança-t-il en sortant.
Lupus cracha et se dirigea vers la porte.
- Où vas-tu, Lupus ? lui demanda Pinta.
- Quémander auprès de ces chérubins du carburant pour notre vaisseau. C’est décidé : adieu donc Galatée et direction le Pays des Singes bleus.
- Le Pays des Singes bleus ?! Mais là-bas ils vivent culs nus, ils grimpent aux arbres et bouffent toutes sortes de racines….
- Y’a pas vraiment le choix ! Il n'y a plus guère d'endroits dans la Galaxie où on peut encore espérer devenir dictateur.
- Et moi dans tout ça ? interrogea plaintivement Pinta.
- Tu es du voyage ! lui répondit généreusement Lupus. Dommage que Charlie ne soit plus de ce monde, lui aussi m'aurait été bien utile là-bas… Allez, on décolle !
* En effet, l’or a une masse atomique inférieure à celle du plomb. La nucléosynthèse de ces deux métaux nécessite une énergie phénoménale – et d’autant plus pour le plomb - telle lors d’explosion de supernovæ. Energie dont paraissent disposer les Galatéens. Notons pourtant que, dans la croûte terrestre, le plomb est bien plus abondant que l’or. Cette relative abondance, semble-t-il, fait défaut sur Galatée... (n.d.t.)Annexe : Sommes-nous faits de poussières d'étoiles ?
Tableau périodique des éléments © Jennifer Johnson En 2016, Jennifer Johnson, astronome américaine, a tenté de retracer l’origine de la plupart des éléments chimiques et propose une nouvelle lecture du Tableau périodique du savant russe Mendeleïev (Дмитрий Иванович Менделеев) de 1889.
En effet, ces éléments ont été produits dans des conditions originelles différentes :
- En Bleu Foncé : du Big Bang ; En Orange : de la fusion d’Etoiles à Neutrons ; En Jaune : de la mort d’Etoiles peu Massives ; En Rose : des Rayonnements Cosmiques ; En Vert : d'Etoiles Massives qui ont explosé en Supernovae ; En Bleu Clair : d'Explosions De Naines Blanches.
-
IIya Varchavsky – Le dictateur (07)
De l'or, de l'or, de l'or doux comme du miel Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Дикта́тор - Le dictateur
Седьмо́й эпизо́д - Episode sept
Прошло́ ещё семь дней. Галате́йцы не появля́лись. Каза́лось, они́ соверше́нно не интересова́лись сво́им зо́лотом.
Мороси́л дождь. Пи́нта, как мо́крый воробе́й, сиде́л, втяну́в го́лову в пле́чи. Нау́ченный го́рьким о́пытом, он ве́жливо отклоня́л все предложе́ния Э́ста сыгра́ть в ка́рты.
Конча́лись запа́сы продово́льствия.
- Зна́ешь, Лю́пус, - мечта́тельно сказа́л Пи́нта, - в центра́льной тюрьме́ двена́дцати плане́т всё-таки бы́ло лу́чше, чем здесь. Кислоро́да, пра́вда, там поме́ньше, но зато́ кры́ша над голово́й, горя́чая пи́ща, а на прогу́лках мо́жно переки́нуться не́сколькими слова́ми с прия́телями и всегда́ узна́ть что-нибу́дь но́венькое.
Лю́пус презри́тельно посмотре́л на него́.
- Мо́жет быть, ты рассчи́тываешь, что твои́ по́двиги при захва́те звездолёта вы́нудят прися́жных замени́ть тебе́ сме́ртный пригово́р на обще́ственное порица́ние?
Пи́нта опусти́л го́лову.
- Коне́чно, Лю́пус, Си́них Солнц нам не вида́ть бо́льше, как свои́х уше́й, но чего́ мы добьёмся, сидя́ здесь на э́тих сли́тках? По-ви́димому, э́то зо́лото им про́сто не ну́жно. Валя́ется на скла́де без вся́кой охра́ны. Никако́й вла́сти оно́ нам не даст. Зря мы то́лько мо́кнем под дождём.
- Подождём ещё денёк. Зо́лото - э́то всегда́ зо́лото. Не мо́жет быть, что́бы они́ про него́ забы́ли.
Лю́пус был прав. К ве́черу у воро́т появи́лся парламентёр - старичо́к со слуховы́м аппара́том, оди́н из слу́шателей второ́й про́поведи Про́ха.
- Откро́йте воро́та! - кри́кнул он, стара́ясь разгляде́ть че́рез ажу́рную решётку ли́ца экспроприа́торов. - Сейча́с приду́т маши́ны за зо́лотом!
Лю́пус с пистоле́том в рука́х подошёл к воро́там.
- Как бы не так! Зо́лото тепе́рь на́ше, и вся́кий, кто попро́бует сю́да су́нуться, живы́м наза́д не уйдёт!
- Э́то моё зо́лото! - завизжа́л старичо́к. - Вы не име́ете пра́ва захва́тывать чужо́е зо́лото, э́то беспрецеде́нтный слу́чай!
Sept autres jours passèrent. Les Galatéens ne se montraient toujours pas. Ils semblaient restés complètement indifférents au sort de leur or.
Il pleuvait une fine bruine. Pinta, comme un moineau mouillé, était assis recroquevillé, la tête dans les épaules. Instruit par l’amère expérience survenue à Charlie, il déclinait poliment les offres de Lupus de jouer à nouveau au poker.
Leurs vivres s’amenuisaient.
- Tu sais, Lupus, dit Pinta rêveusement, c'était mieux là-bas, dans la prison centrale des Douze planètes. Certes, y avait moins d'oxygène, mais on avait un toit au-dessus de la tête, des plats chauds et lors des promenades, on pouvait causer avec les potes et toujours en apprendre de nouvelles.
Lupus le regarda avec mépris.
- Peut-être espères-tu que tes derniers exploits lors de la prise du vaisseau spatial conduiront le jury à commuer ta condamnation à mort en un simple blâme ?
Pinta baissa la tête.
- Bien sûr, Lupus, nous ne reverrons plus jamais les Soleils Bleus, mais qu'est-ce qu'on a à gagner à rester dans cet entrepôt les fesses posées sur ces lingots ? Apparemment, les gens d’ici se fichent complètement de leur or. Ils le laissent traîner sans aucun garde. Cela ne nous donnera sur eux aucun pouvoir. On s’est trop mouillé pour que dalle !
- Attendons encore une petite journée. De l'or ça reste toujours de l'or. Ce n'est pas possible qu'ils aient oublié ça...
Lupus avait raison. Vers le soir, un envoyé plénipotentiaire apparut à la porte de l’entrepôt. Il s’agissait du vieil homme dur d’oreille, celui qui avait suivi le second sermon de Charles Hatan.
- Ouvrez-moi ! cria-t-il, essayant d’apercevoir à travers le treillis ajouré de l’entrepôt le visage des spoliateurs. Les engins ne vont pas tarder à venir charger l’or !
Lupus s'approcha de la grille, pistolet à la main.
- Que tu le veuilles ou non, cet or est à nous maintenant, et celui qui tentera de mettre son nez ici n’en ressortira pas vivant !
- C'est mon or ! cria le vieil homme. Vous n'avez pas le droit de vous approprier comme ça l'or des autres, c’est un cas sans précédent !
-
IIya Varchavsky – Le dictateur (06)
Partie de poker Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Дикта́тор - Le dictateur
Шесто́й эпизо́д - Episode six
Прошло́ тро́е су́ток со дня захва́та скла́да. Пока́ галате́йцы не проявля́ли по э́тому по́воду никако́го беспоко́йства.
Друзья́ сиде́ли на сли́тках зо́лота, не спуска́я глаз с закры́тых воро́т, гото́вые отрази́ть любо́е нападе́ние. Ря́дом с ни́ми лежа́ли лучевы́е пистоле́ты.
Прошли́ ещё су́тки, и постоя́нное напряже́ние на́чало утомля́ть. Что́бы скорота́ть вре́мя, Лю́пус предложи́л сыгра́ть в по́кер. Игра́ли на сли́тки.
...Шли шесты́е су́тки с нача́ла опера́ции.
- Две́сти, - сказа́л Прох.
- Пас, - отве́тил Пи́нта.
- Ещё сто, - по́днял ста́вку Лю́пус.
- И ещё сто пятьдеся́т, - доба́вил Прох.
- Откро́йся.
- Каре́ короле́й!
Лю́пус ти́хо вы́ругался. Уже́ бо́льше двух трете́й золото́го запа́са перешли́ к Про́ху. Така́я концентра́ция капита́ла и духо́вной вла́сти в одни́х рука́х создава́ла реа́льную угро́зу положе́нию дикта́тора. Эст небре́жно бро́сил ка́рты. Одна́ из них упа́ла на зе́млю. Прох нагну́лся, что́бы её подня́ть.
Лю́пус был ма́стером своего́ де́ла. Когда́ заты́лок Про́ха поравня́лся со стволо́м пистоле́та, ослепи́тельный луч проши́л наскво́зь го́лову новоиспечённого фина́нсового магна́та.
- Заче́м ты э́то сде́лал? - спроси́л бле́дный Пи́нта. - Что же тепе́рь бу́дет?
- Придётся воссоедини́ть це́рковь с поли́цией, - небре́жно отве́тил Лю́пус, порабо́таешь, Пи́нта, за двои́х.
Тrois jours s’étaient écoulés depuis l’audacieux coup de nos trois amis. Durant ce temps, les Galatéens ne semblaient toujours s’inquiéter de rien.
Dans l’entrepôt, Lupus, Charlie et Pinta, assis sur leur butin, gardaient les yeux constamment braqués vers les portes fermées, prêts à repousser toute attaque, leurs pistolets laser à portée de main.
Un jour encore passa. Et cette tension continuelle commençait à leur peser. Pour passer le temps, Lupus proposa de jouer au poker. Ils avaient suffisamment de quoi miser.
...Le septième jour, ils jouaient toujours.
- Deux cents lingots, annonça Charlie.
- Je passe, répondit Pinta.
- Cent de plus, surenchérit Lupus.
- Et encore cent cinquante, ajouta Charlie.
- Abats ton jeu, lui dit Lupus.
- Carré de rois !
Lupus jura en silence. Plus des deux tiers des lingots étaient déjà tombés dans l’escarcelle de Charlie. Une telle concentration, à la fois de fortune et de pouvoir spirituel, entre les mains d’un seul homme commençait à représenter une réelle menace pour le dictateur. Lupus jeta nonchalamment les cartes sur la table. L'une d’elle tomba par terre et Charlie se pencha pour la ramasser.
Lupus Est était passé maître en son art. Lorsque la nuque du nouveau magnat de la finance trop prestement enrichi passa à portée de tir du pistolet laser du dictateur, un rayon aveuglant lui transperça la tête.
- Pourquoi t’as fait ça ? demanda Pinta, blanc comme un linge. Qu’est-ce qu’on va faire maintenant ?
- Nous réunirons l’église et les forces de police en un seul corps, lui annonça Lupus avec désinvolture. A présent, il te faudra travailler pour deux, mon brave Pinta.
-
IIya Varchavsky – Le dictateur (05)
Galatée - 5 heures du matin : l'heure sombre Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Дикта́тор - Le dictateur
Пя́тый эпизо́д - Episode cinq
Лю́пус Эст в бе́шенстве ходи́л по ко́мнате. Друзья́ трули́во опуска́ли глаза́, когда́ он повора́чивался к ним лицо́м. Они́ хорошо́ зна́ли хара́ктер дикта́тора.
Дела́ шли из рук вон пло́хо.
Втора́я про́поведь Про́ха собрала́ всего́ двои́х слу́шателей. Оди́н из них глухо́й старичо́к, не разобра́вший про́шлый раз ни одного́ сло́ва, пришёл с но́вым слуховы́м аппара́том, но в моме́нт наивы́сшего нака́ла ора́торских спосо́бностей Хинде́я подня́лся с ме́ста и ушёл. Второ́й (психиа́тр, брат жены́ того́ са́мого галате́йца) просиде́л до конца́, но, су́дя по многочи́сленным заме́ткам, кото́рые он де́лал в блокно́те, и попы́тке по́сле оконча́ния про́поведи прове́рить спосо́бность Про́ха запомина́ть многозна́чные чи́сла, руково́дствовался чи́сто профессиона́льным интере́сом к пропове́днику.
Не лу́чше подвига́лось де́ло у Пи́нты. Ему́ удало́сь бы́ло сколоти́ть штурмово́й отря́д из десяти́ галате́йцев, но, когда́ вы́яснилось, что речь идёт не о шту́рме одно́й из го́рных верши́н, а о каки́х-то други́х дела́х, о кото́рых Пи́нта говори́л весьма́ зага́дочно, отря́д распа́лся.
Лю́пус подошёл к свои́м помо́щникам. Те поспе́шно вста́ли.
- Да́льше так де́йствовать нельзя́, - сказа́л он, сверля́ их взгля́дом. - Ещё неде́ля, и мы ста́нем посме́шищем всей плане́ты. Необходи́мо меня́ть та́ктику. Сего́дня но́чью мы захва́тим золото́й запа́с Галате́и.
***
Бы́ло пять часо́в утра́ - са́мое тёмное вре́мя на Галате́е.
Отря́д, продвига́лся к скла́ду, сохраня́я по́лную тишину́.
Ше́дший пе́рвым Лю́пус сде́лал знак свои́м помо́щникам подойти́ к нему́ вплотну́ю.
- Стре́льбы не открыва́ть, - сказа́л он шёпотом, - охра́ну сни́мем ножа́ми. Пи́нта оста́нется охраня́ть вход, а мы с Про́хом займёмся се́йфами.
- Далеко́ до скла́да? - спроси́л прерыва́ющимся шёпотом Прох. Он о́чень уста́л тащи́ть на себе́ ква́нтовый вскрыва́тель се́йфов.
- Вот воро́та. Я иду́ пе́рвым. Сто́йте здесь. Когда́ бу́дет снят часово́й, я сви́стну.
Лю́пус исче́з во мра́ке. В ночно́й тишине́ бы́ло слы́шно то́лько тяжёлое дыха́ние Хинде́я.
Внеза́пно на скла́де вспы́хнул свет.
- Трево́га! Пожалу́й, Прох, нам лу́чше смы́ться, - прошепта́л Пи́нта. - Я так и знал, что у них там автома́тика!
- Прох! Пи́нта! - Лю́пус показа́лся в освещённых воро́тах. - Склад не охраня́ется. Зо́лото в сли́тках - пря́мо на земле́. Жми́те сюда́!
Lupus Est arpentait d’un pas furieux la pièce. Ses amis tout penauds baissaient les yeux chaque fois qu’il se tournait vers eux. Ils connaissaient sur le bout des doigts le caractère du dictateur.
Les choses allaient de mal en pis.
Sur la grand’place, le second sermon de Charles Hatan n’avait attiré que deux auditeurs. L'un d'eux, un vieil homme, dur d’oreille, qui la fois précédente n’avait rien capté du tout, était cette fois-ci venu appareillé d’une nouvelle prothèse auditive. Mais à l’acmé du discours du prédicateur, il s’était levé et était parti. Le second (un psychiatre - le frère de la femme du Galatéen que Lupus avait tenté de soudoyer) resta, lui, jusqu'à la fin. Mais, à en juger par les nombreuses notes qu'il avait prises dans son petit carnet et le fait qu’il avait proposé à Charlie, à la fin du sermon, de tester ses capacités à mémoriser des suites de nombres, il semblait que son intérêt envers le prédicateur n’avait été guidé que par des motifs d’ordre strictement professionnel.
Les choses, de son côté, n'allaient pas mieux pour Pinta. Il ne réussit à rassembler que dix Galatéens au sein de ses brigades d'assaut. Mais lorsque ceux-ci se rendirent compte qu'il ne s'agissait pas de partir à l'assaut des sommets de la planète, mais d'une toute autre forme d’assauts (à propos desquels Pinta était resté très évasif), le semblant de troupe se dispersa et Pinta ne les revit plus.
Lupus fit un pas vers ses subalternes qui se levèrent d’un bond.
- Ça n’peut pas continuer comme ça, leur dit-il en les dévisageant avec rage. Une semaine de plus et nous serons la risée de la planète entière. Il nous faut changer de tactique. Ce soir, nous ferons main basse sur leurs réserves d'or.
***
Il était cinq heures du matin - l'heure la plus sombre sur Galatée.
Dans un complet silence, une escouade de trois hommes se faufilait à pas de loup vers l'entrepôt où dormait l’or des Galatéens.
Lupus, qui marchait en tête, fit signe à ses deux complices de se rapprocher.
- N'ouvrez pas le feu, chuchota-t-il. Nous liquiderons les gardes au couteau. Pinta gardera l'entrée, tandis que Charlie et moi nous nous occuperons des coffres.
- Et il est loin encore cet entrepôt ? souffla Charles, haletant, épuisé de devoir trimballer un lourd ouvre-coffre quantique.
- Voilà la porte. Je passe le premier. Restez ici derrière. Quand la sentinelle sera neutralisée, je sifflerai.
Lupus disparut dans l'obscurité. Dans le silence de la nuit on n’entendait plus que le souffle pesant de Charles Hatan.
Soudain, dans l'entrepôt une lumière s'alluma.
- Alerte !... Peut-être, Charlie, qu’on ferait mieux de ficher le camp, murmura Pinta. Je me doutais bien que ces types étaient équipés de dispositifs de sécurité !
- Charlie ! Pinta !…
C’était Lupus qui les appelait depuis le seuil de l’entrepôt : - Il n’y a aucun garde ! La salle déborde d’or ! des lingots ! posés à même le sol ! Grouillez-vous les gars !
-
IIya Varchavsky – Le dictateur (04)
La foule des Galatéens Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Дикта́тор - Le dictateur
Четвёртый эпизо́д - Episode quatre
Пе́рвая про́поведь Про́ха име́ла сенсацио́нный успе́х. Институ́т Обще́ственного Мне́ния зарегистри́ровал свы́ше двадцати́ миллио́нов галате́йцев, собра́вшихся у телеэкра́нов и радиоприёмников.
Хинде́й вы́глядел о́чень эффе́ктно в жёлтом кле́тчатом костю́ме и зелёном га́лстуке.
- Бра́тья! - нача́л он, соли́дно вы́сморкавшись в кра́сный плато́к. Пока́йтесь, бра́тья и сёстры, и́бо десни́ца бо́жья уже́ по́днята для разя́щего уда́ра.
Вели́к ваш грех пе́ред го́сподом на́шим. Ме́рзкие отро́дья дья́вола бро́дят по Галате́е, оскверня́я о́браз бо́жий, по кото́рому он со́здал нас с ва́ми. Я, ребя́та, име́ю в виду́ ры́жих. Ра́зве э́тот богоме́рзкий цвет воло́с был у на́ших прароди́телей, не́когда и́згнанных из ра́я? Нет, и ты́сячу раз нет! - отве́тит ка́ждый ре́вностный христиани́н. Ры́жий цвет пошёл от дьяволи́цы Лили́т*, в блуд с кото́рой был вве́ргнут Ада́м по науще́нию Сатаны́.
Чем опа́сен для нас ры́жий челове́к, е́сли то́лько мо́жно примени́ть э́то сло́во к подо́бным вы́родкам? Ры́жий постоя́нно ду́мает о том, что он ры́жий, и душа́ его́ полна́ зло́бы на всё челове́чество.
Мне мо́гут возрази́ть, что, мол, ры́жих у нас на плане́те не бо́льше двух проце́нтов и потому́ они́ не представля́ют большо́й опа́сности. Па́губное заблужде́ние! Ры́жие тем и опа́сны, что их ма́ло. Оттого́ и броса́ют на них похотли́вые взгля́ды ва́ши жёны и до́чери, что ры́жий им в дико́винку.
Придёт час, и ры́жие насто́лько расплодя́тся на Галате́е, что ка́ждый, кто име́л несча́стье роди́ться брюне́том, блонди́ном, шате́ном или лы́сым (ора́торская па́уза, что́бы дать возмо́жность слу́шателям оцени́ть остроту́), и́ли лы́сым (небольша́я па́уза для сме́ха), лиши́тся свое́й по́рции во́здуха на плане́те.
Побива́йте ры́жих камня́ми, распина́йте на креста́х, сжига́йте их жили́ща, и́бо э́тим вы сде́лаете богоуго́дное де́ло.
За ка́ждого уби́того ры́жего вам бу́дут отпу́щены грехи́, за двух ры́жих бог обеща́ет спасе́ние, за трёх ры́жих - ве́чное блаже́нство. Ры́жие де́ти до десяти́ лет иду́т по три шту́ки за одного́ взро́слого.
- Молодчи́на, Прох! - сказа́л Эст по́сле оконча́ния про́поведи. - Я и не знал, что ты роди́лся ора́тором.
* Лили́т (иври́т: לילית) — согласно евре́йской тради́ции пе́рвая жена́ Ада́ма до Е́вы - де́мон. (Примеча́ние перево́дчика)
Le premier sermon de Charles Hatan connut un succès sensationnel. L'Institut d’opinion publique galatéen comptabilisa plus de vingt millions d’âmes rassemblées devant les écrans de télévision et à l’écoute des radios.
Charlie paraissait très impressionnant, arborant une cravate verte sur un costume sacerdotal jaune à carreaux.
- Frères ! commença-t-il après s’être mouché bruyamment dans un mouchoir rouge vif. Repentez-vous, mes frères, mes sœurs ! car la main de Dieu s’est dressée prête à s’abattre sur vos têtes !
...Grands sont vos péchés devant notre Seigneur. Aujourd’hui les vils rejetons du Diable se pavanent en Galatée, souillant l'image Divine - divine image à l’image de laquelle Il nous a créés. Je veux parler ici des rouquins.
...Nos ancêtres, lorsqu’ils furent chassés du Paradis terrestre, avaient-ils une telle couleur impie de cheveux ?… ‘Non, et mille fois non !’ c’est ce que vous répondra tout chrétien zélé. La couleur rousse est l’œuvre de la Diablesse Lilith*, avec qui Adam forniqua, à l'instigation de Satan.
...Pourquoi les rouquins, ces hommes aux cheveux roux, sont-ils si dangereux - si ici ce qualificatif d’‘Hommes’ peut encore s'appliquer à de tels êtres dégénérés ? Le roux pense constamment qu'il est roux et son âme est pleine de ressentiment contre l'humanité entière.
...Certains peut-être voudront m'objecter que, selon eux, il n'y a pas plus de deux pour cent de roux sur la planète et qu'ils ne représentent donc aucun véritable danger. Voilà un délire bien pernicieux ! Les roux sont d’autant plus dangereux qu’ils sont peu nombreux. C'est pourquoi vos femmes et vos filles leur jettent des regards lubriques ; leur rousseur est objet de tentation pour elles.
...L'heure viendra où tant de roux proliféreront sur Galatée que toute personne ayant le malheur d'être née brune, blonde, châtain ou chauve (Charlie là fit une pause oratoire pour permettre à ses auditeurs d'apprécier le trait d'esprit), ou chauve, répéta-t-il (et de nouveau il s’arrêta pour autoriser les rires), sera privée de son bol d’air quotidien.
…Lapidez les roux, crucifiez-les, incendiez leurs maisons, car en faisant cela vous ferez œuvre qui plaira à Dieu.
...Pour chaque roux que vous tuerez, vos péchés seront pardonnés. Pour la peau de deux roux, Dieu vous promet le Salut, et pour trois roux le Bonheur éternel. Trois enfants rouquins de moins de dix ans vaudront pour un adulte...
- Bien joué Charlie ! s’extasia Lupus après la fin du sermon. Je ne te connaissais pas un tel talent d’orateur.
* Lilith (en hébreu : לילית) est un démon féminin de la tradition juive, première femme d'Adam, avant Ève. -
lya Varchavsky – Le dictateur (03)
Le marionnettiste Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Дикта́тор - Le dictateur
Тре́тий эпизо́д - Episode trois
- Так ты реши́тельно отка́зываешься мне помо́чь? - спроси́л Лю́пус, стара́ясь сохраня́ть споко́йствие.
Галате́ец ве́жливо улыбну́лся.
- Ви́дите ли, я хи́мик, а не врач, но ко́е-что могу́ сде́лать. Брат мое́й жены́ о́чень хоро́ший психиа́тр, и е́сли вы согласи́тесь с ним поговори́ть, то он, вероя́тно, подберёт лече́ние.
Эст заскрипе́л зуба́ми.
- Присту́кни его́, Лю́пус, - сказа́л Прох.
- Пойми́, - продолжа́л Эст, - что ты предаёшь свой наро́д. Ва́ши прави́тели тайко́м распродаю́т плане́ту инозе́мцам, а ты не хо́чешь возгла́вить прави́тельство национа́льного освобожде́ния. Како́й же ты по́сле э́того патрио́т?
- Я не понима́ю, о чём вы говори́те. У нас нет никаки́х прави́телей.
Лю́пус вы́тер пот со лба.
- А что же у вас есть?
- Два координацио́нных це́нтра с электро́нными маши́нами. Е́сли вы мо́жете внести́ каки́е-то предложе́ния по усоверше́нствованию э́тих маши́н, то Сове́т Киберне́тиков вас охо́тно вы́слушает.
- Дай я с ним поговорю́, - взмоли́лся Пи́нта. У него́ давно́ чеса́лись ру́ки.
- Подожди́, Пи́нта.
Лю́пус заду́мался.
- Переста́нь валя́ть дурака́! - внеза́пно заора́л он. - Мне говори́ли, что твой прое́кт, над кото́рым ты рабо́тал пять лет, забракова́ли и что ты э́тим о́чень недово́лен. Кем же ты, чёрт тебя́ дери́, недово́лен?! Маши́нами, что ли?
- Коне́чно, я недово́лен. Сам собо́й недово́лен. Бы́ло о́чень глу́по зря потра́тить пять лет.
Лю́пус взял галате́йца за ше́ю и повёл к вы́ходу.
- Прова́ливай отсю́да и держи́ язы́к за зуба́ми. По́мни, что мы тебя́ не прико́нчили то́лько потому́, что неохо́та вози́ться с па́далью, но е́сли ты проболта́ешься, о чём с тобо́й говори́ли, то…
Вырази́тельный жест Лю́пуса был поня́тнее вся́ких слов.
Галате́ец вы́шел.
Прох укори́зненно покача́л голово́й, затопта́л оку́рок и пошёл к две́ри.
- Наза́д!
Прох неохо́тно, останови́лся и су́нул пистоле́т в карма́н.
- Мне ка́жется, Лю́пус, что так бы́ло бы споко́йней. У них нет поли́ции, и е́сли бы я броси́л труп в кана́л...
- Забу́дь о свое́й профе́ссии, болва́н! Тепе́рь, ты поли́тик. Оди́н труп не реша́ет вопро́са и то́лько зря привлечёт к нам внима́ние. Нам нужны́ миллио́ны тру́пов, без э́того невозмо́жна настоя́щая власть. Научи́ их стреля́ть друг в дру́га. Дово́льно вы тут побезде́льничали! За́втра принима́йтесь с Пи́нтой за рабо́ту.
- А как же прави́тельство?
- Пока́ придётся подожда́ть. Ты же ви́дишь, что сейча́с ни черта́ не получа́ется.
- Alors décidément tu refuses de m'aider ? insista Lupus, tout en essayant de garder son calme.
Le Galatéen lui sourit poliment.
- Voyez-vous, je suis chimiste, pas médecin, mais je peux faire quelque chose pour vous : le frère de ma femme est un très bon psychiatre, et si vous acceptez de vous confier à lui il vous prescrira probablement un traitement des plus efficaces.
Lupus grinça des dents.
- Liquide-le, Lupus, qu’est-ce t’attends ? s’énerva Charles Hatan.
- Saisis-tu, poursuivit Lupus en s’adressant au Galatéen, que tu trahis ton peuple ? Vos dirigeants, dans le plus grand secret, vendent votre planète et ses richesses à des étrangers et tu refuses de diriger un gouvernement de libération nationale. Quel genre de patriote es-tu, dis-moi ?
- Je ne comprends pas de quoi vous me parlez. Nous n'avons pas de dirigeants.
Lupus essuya la sueur de son front.
- Qu'est-ce que vous avez donc à la place ?
- Deux centres de coordination où se trouvent nos machines électroniques. Si vous désirez apporter vos suggestions afin d’améliorer leur fonctionnement, le Conseil cybernétique se fera un plaisir de vous entendre.
- Laisse-moi lui parler, intervint Pinta. Ses mains le démangeaient depuis un bon moment.
- Attends, Pinta, attends un peu...
Lupus réfléchit un court instant.
- Arrête de jouer les imbéciles ! s’écria-t-il soudain en se tournant vers le Galatéen. J’ai appris que le projet sur lequel tu as investi tant de temps ces cinq dernières années a été rejeté et que tu en as été fort contrarié. Contre qui diable es-tu en colère ? ! Contre des machines, peut-être ?
- Bien sûr que je suis en colère : je suis surtout en colère contre moi-même. Ça a été vraiment stupide de ma part d’avoir perdu cinq ans.
Lupus saisit le Galatéen par le col et le conduisit manu-militari vers la sortie.
- File d’ici et tâche de tenir ta langue. Souviens-toi que nous ne t'avons pas liquidé seulement parce qu'on n'a pas le loisir de s’encombrer de charogne, mais si tu pipes un mot de ce qu’on vient d’évoquer, alors…
Le geste que fit Lupus était si expressif qu’il ne nécessitait aucune explication supplémentaire.
Le Galatéen sorti, Charles Hatan secoua la tête en signe de désapprobation. Il écrasa sa cigarette et se leva en direction de la porte pour le suivre.
- Reviens ici ! lui ordonna Lupus.
Charlie fit demi-tour à contrecœur et remit son arme dans son étui.
- A mon avis, Lupus, il aurait mieux valu qu’on le bute... Ils n'ont pas de police, alors un cadavre de plus ou de moins au fond du canal...
- Oublie ton ancien métier, imbécile ! A présent, tu es un politicien. Un cadavre ne résoudra rien et ne fera qu'attirer inutilement les soupçons. Ce dont nous avons besoin, ce sont de millions de cadavres, sans cela le pouvoir – le vrai pouvoir – nous échappera. Apprends-leur à se tirer dessus les uns les autres ! Vous avez suffisamment traîné tous les deux ! Dès demain mettez-vous au travail !
- Et le nouveau gouvernement ?
- Nous devons encore attendre. Que diable ! tu vois bien que ce n’est pas du tout le moment...
-
Ilya Varchavsky – Le dictateur (02)
Les trois gredins Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Дикта́тор - Le dictateur
Второ́й эпизо́д - Episode deux
План, предло́женный Лю́пусом Э́стом, осно́вывался на то́нком понима́нии челове́ческой пси́хики.
- Ны́нешнее прави́тельство Галате́и, - сказа́л он, ковыря́я в зуба́х, должно́ быть обвинено́ в попы́тке прода́ть плане́ту чужезе́мцам, аресто́вано и расстре́ляно без суда́. Взаме́н него́ бу́дет со́здано но́вое марионе́точное прави́тельство из элеме́нтов, недово́льных свои́м положе́нием в о́бществе. На э́той ста́дии переворо́та нам придётся остава́ться в тени́.
- А пото́м они́ пошлю́т нас к чёрту? - спроси́л тупова́тый Прох.
- Пото́м мы их пошлём к чёрту, но к э́тому вре́мени Пи́нта до́лжен зако́нчить подпо́льное формирова́ние штурмовы́х отря́дов, а ты, Прох, довести́ религио́зный психо́з до преде́ла.
- А как э́то де́лается?
- Начни́ кресто́вый похо́д про́тив ры́жих и́ли тех, у кого́ бо́льше пяти́ дете́й. Объяви́ их слу́гами дья́вола. Ну́жно устро́ить завару́ху, нева́жно каку́ю, что́бы дать возмо́жность отря́дам Пи́нты вмеша́ться для наведе́ния поря́дка.
- Здо́рово! Вот э́то работёнка по мне! - заора́л Пи́нта, гля́дя влюблёнными глаза́ми на Э́ста. - У тебя́, Лю́пус, не башка́, а бо́чка с иде́ями!
- Подожди́ вопи́ть ра́ньше вре́мени, - усмехну́лся Эст, - поорёшь от ра́дости, когда́ золоты́е запа́сы плане́ты ока́жутся в на́ших рука́х, а лу́чшие девчо́нки Галате́и бу́дут за неде́лю запи́сываться в о́чередь к нам на приём.
- Хип, хип, ура́!
- Да здра́вствует дикта́тор Галате́и Лю́пус Эст!
- И его́ ближа́йшие друзья́ и сора́тники Прох Хи́ндей и Пи́нта Ви́ски, скро́мно поддержа́л тост Лю́пус.
Le plan de Lupus Est reposait sur une connaissance subtile de la psychologie humaine.
- Le gouvernement actuel de Galatée, déclara-t-il à ses acolytes en se curant les dents, devra être accusé d'avoir voulu vendre sa planète à des étrangers, et pour cela tous devront être arrêtés et fusillés, sans procès. A leur place, nous favoriserons la nomination d’un gouvernement fantoche composés de bonshommes insatisfaits de leur sort et de leur position sociale. A ce stade, il nous faudra rester dans l’ombre.
- Et puis ces gens nous enverrons au diable…, intervint stupidement Charles Hatan.
- Ensuite, mon gars, c’est nous qui les enverrons au diable ! Mais d'ici là, Pinta devra avoir terminé la formation des groupes d'assaut, et toi, Charlie, auras trouvé le moyen de pousser la psychose religieuse de la population à son comble.
- Et comment ?
- Il te suffira de lancer l’anathème contre, par exemple, les rouquins ou bien les familles qui ont plus de cinq enfants. Tu diras à tous que ce sont des serviteurs du Démon. Il faudra, coûte que coûte, que la situation devienne si bordélique que Pinta puisse ordonner à ses troupes d'intervenir afin de rétablir l'ordre.
- Génial ! C'est le genre de boulot exactement fait pour moi ! s’écria Pinta en regardant Lupus avec des yeux langoureux. Toi, Lupus, c’est pas une tête que t’as sur les épaules mais une bonbonne bourrée de bonnes idées !
- Attends avant de pousser des cris de joie, gloussa Lupus. Tu te réjouiras quand les réserves d'or de la planète seront entre nos mains, et que les plus belles filles de Galatée feront la queue pour se presser dans nos lits.
- Hip Hip Hip Hourra !
- Vive le dictateur de Galatée, Lupus Est !
- Et longue vie aussi à ses amis et associés les plus fidèles : Charles Hatan et Pinta-Whiskey, leur répondit Lupus avec modestie tout en levant son verre.
-
Ilya Varchavsky – Le dictateur (01)
Illustration Philippe Druillet Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Дикта́тор - Le dictateur
(1963)
Пе́рвый эпизо́д - Premier épisode
Бы́ло три часа́ семна́дцать мину́т по астрономи́ческому вре́мени систе́мы Си́них Солнц, когда́ Лю́пус Эст, гроза́ двена́дцати плане́т, появи́лся в отсе́ке управле́ния звездолётом.
Че́рез три мину́ты, бро́сив удовлетворённый взгляд на команди́ра, лежа́вшего с раздро́бленным че́репом, он напра́вился в каби́ну помо́чь двум свои́м това́рищам, добива́вшим экипа́ж и пассажи́ров.
Ещё че́рез час Слу́жбой Косми́ческого Оповеще́ния бы́ло объя́влено о поте́ре свя́зи со звездолётом ХВ-381, а объединённое полице́йское управле́ние двена́дцати плане́т сообщи́ло о де́рзком побе́ге трёх престу́пников, приговорённых Верхо́вным судо́м к сме́ртной ка́зни.
В э́то вре́мя уже́ освобождённый от ли́шнего гру́за кора́бль взял курс на созве́здие Ле́бедя.
- Отли́чно проведённая опера́ция! - сказа́л Прох Хинде́й, откупо́ривая втору́ю буты́лку.
Лю́пус Эст самодово́льно заржа́л.
- Непло́хо, ма́льчики, но не ну́жно забыва́ть, что э́то то́лько нача́ло. Основна́я работёнка нам предстои́т на Галате́е.
- А како́е у них ору́жие? - спроси́л Пи́нта Ви́ски, са́мый осторо́жный из трёх друзе́й.
- Плане́та населена́ слюнтя́ями, не уме́ющими отличи́ть ква́нто́вый дестру́ктор от обы́чного лучево́го пистоле́та. Я там был де́сять лет наза́д, когда́ служи́л вторы́м шту́рманом на тра́мпе. Не плане́та, а конфе́тка! Роско́шный кли́мат, два́дцать шесть проце́нтов кислоро́да в атмосфе́ре, богате́йшие запа́сы зо́лота, а де́вочки таки́е, что па́льчики обли́жешь. Сло́вом, Галате́я специа́льно со́здана для таки́х парне́й, как мы, и взять её мо́жно го́лыми рука́ми.
За тре́тьей буты́лкой были́ оконча́тельно распределены́ ро́ли:
Лю́пус Эст - дикта́тор,
Пи́́нта Ви́ски - нача́льник поли́ции и штурмовы́х отря́дов,
Прох Хинде́й - гла́ва це́ркви.
Il était trois heures dix-sept minutes, heure astronomique du Soleil Bleu, lorsque Lupus Est, ‘l’Ouragan des Douze planètes’, surgit dans la salle de contrôle du XV-381.
Trois minutes plus tard, jetant un regard satisfait vers le commandant du vaisseau spatial qui gisait le crâne fracassé, il se dirigea jusqu’au cockpit pour prêter main-forte à ses deux camarades qui achevaient de passer de vie à trépas les derniers membres d’équipage et l’ensemble des passagers.
Une heure plus tard, le Service d'Alerte Cosmique annonça la perte de contact avec le XV-381, pendant qu’au même moment la police confédérée des Douze planètes signalait l'audacieuse évasion de trois criminels que la Cour suprême avait condamnés à la peine capitale.
Mais déjà le vaisseau, débarrassé de tout ce qui à bord encombrait, mettait le cap vers la constellation du Cygne.
- Excellente opération ! dit Charles Hatan en débouchant une deuxième bouteille.
Lupus Est, l’air suffisant, poussa une sorte de hennissement.
- C’est pas mal, les gars, mais n’oublions pas que ce n'est là qu’un début. Le gros du travail nous attend sur Galatée.
- Quelles armes ont-ils là-bas pour se défendre ? interrogea Pinta-Whiskey, le plus prudent des trois amis.
- La planète est habitée par des petits morveux qui ne savent faire aucune différence entre un destructeur quantique et un simple pistolet laser. Je m’y suis rendu il y a dix ans quand j'étais deuxième navigateur sur une navette interspatiale. Ce n’est pas une planète, mais une boîte à bonbons ! Un climat luxuriant, vingt-six pour cent d'oxygène, les plus riches réserves d'or de la galaxie, et les filles, les gars, sont de celles qui vous font saliver. En un mot, Galatée est spécialement faite pour des gaillards comme nous, et vous pouvez la prendre à mains nues.
Après la troisième bouteille, les rôles furent finalement répartis :
- Lupus Est serait dictateur ;
- Pinta-Whiskey, prendrait le commandement de la nouvelle police et des forces spéciales ;
- Charles Hatan deviendrait révérend-chef de l’église galatéenne. -
Ilya Varchavsky – La boutique des rêves (09)
Gustav Klimt, Baby (Wiege) 1917,1918. Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Ла́вка Сновиде́ний - La Boutique des RêvesДевя́тый эпизо́д - Episode neuf
Всю э́ту исто́рию мне рассказа́л У-И, когда́ я прилете́л в дли́тельную командиро́вку.
Мы сиде́ли ве́чером в Ла́вке Сновиде́ний. Передо мно́й красова́лась жёлтая «о́ки-о́ки», кото́рой я собира́лся наслади́ться по́сле на́шей бесе́ды, а У-И с Ю-А воздава́ли до́лжное содержи́мому моего́ портсига́ра. На столе́ стоя́ла уже́ наполови́ну пуста́я буты́лка, из-за кото́рой у меня́ бы́ли кру́пные неприя́тности с междунаро́дной тамо́жней, и три окамене́вших цветка́ ли́лии, заменя́ющие на Вене́ре стака́ны.
Сло́вом, всё располага́ло к задуше́вному разгово́ру, но мне почему́-то каза́лось, что У-И что-то скрыва́ет. О́чень стра́нным та́кже бы́ло равноду́шие, с кото́рым он при́нял мой пода́рок — по́лную адапти́рованную се́рию «Похожде́ний Бурати́но». Я знал, что э́ти кни́жки ещё не́ были в кио́ске До́ма Дру́жбы.
— Ну хорошо́, — сказа́л я, — но мне всё-таки непоня́́тно, почему ты снял звоно́к.
— Звоно́к? — У-И ло́вко вы́пустил де́сять коле́ц и наниза́л их на то́нкую стру́йку ды́ма. — Почему́ я снял звоно́к?
— Да, почему́ ты снял звоно́к, — подтверди́л я.
— Ви́дишь ли, — взор У-И был мечта́тельно устремлён в потоло́к, — сейча́с мно́го покупа́телей. Тури́сты. Сня́тся им вся́кие чудо́вища, а звоно́к о́чень гро́мкий, вдруг он разбу́дит како́е-нибу́дь страши́ло?
— У-И, — я вновь напо́лнил стака́ны из пуза́той буты́лки, — ты меня́ давно́ зна́ешь, У-И?
— Давно́.
— Мо́жет быть, ты тогда́ бу́дешь со мной вполне́ открове́нным? Я ведь прекра́сно зна́ю, что чудо́вища не ку́рят калья́ны. Скажи́ мне лу́чше всю пра́вду, а то ты меня́ о́чень обижа́ешь.
У-И пригу́бил стака́н и, зажму́рив оди́н глаз, ли́знул ты́льную сто́рону руки́, что по венериа́нскому этике́ту означа́ло вы́сшую сте́пень призна́тельности за угоще́ние.
— Всю пра́вду?.. Де́ло в том, что Гаянэ́… Она́ была́ бы хоро́шей жено́й. Но там есть ещё одна́ стару́ха… её мать. Она́ ве́чно суёт свой нос, куда́ не ну́жно… Ка́жется, уже́ всё проню́хала. Бою́сь, что́бы не заяви́лась сюда́ жить. Нет, — доба́вил он, помолча́в, — пусть уж лу́чше малыша́ воспи́тывает венериа́нка.
— И он вы́растет ма́гом снов, — доба́вил ве́рный Ю-А.
Toute cette histoire m'avait été racontée par Wu-Y lui-même alors que je revenais sur Vénus pour une longue mission.
Nous étions assis ce soir-là à l’intérieur de la Boutique des Rêves. Devant moi était posé un ‘oki-oki’ aux reflets dorés que je m’apprêtais à savourer dès la fin de notre conversation, tandis que Wu-Y et Yu-A s’extasiaient devant le contenu de mon étui à cigarettes. Sur la table trônaient trois fleurs de lys pétrifiées - qui chez les Vénusiens font office de verres -, et une bouteille déjà à moitié entamée ; bouteille qui m'avait causé de gros ennuis lors de mon passage en douane.
En un mot, tout était propice à ouvrir nos cœurs, mais, pour une raison que j’ignorais, il me semblait que Wu-Y me cachait quelque chose. Ainsi, avais-je trouvé très étrange l'indifférence avec laquelle il avait accepté mon cadeau - une série complète illustrée des Aventures de Pinocchio¹. (Je savais que cette édition ne figurait pas encore sur les rayons de la Maison de l'Amitié.)
- Eh bien, dis-je, mais je ne comprends toujours pas pourquoi tu as décroché la cloche...
- Le carillon ? Wu-Y expira habilement dix bouffées vaporeuses qui s’enfilèrent tels des anneaux ouatés sur le mince trait de fumée s’élevant de son cigare. Pourquoi l’ai-je décroché ?
- Oui, pourquoi l’as-tu décroché ? insistai-je.
- Vois-tu - le regard de Wu-Y fixait rêveusement le plafond -, il y a beaucoup de clients de nos jours. Des touristes. Ils rêvent de toutes sortes de monstres, et le carillon sonnait si fort... Et s’il nous avait réveillé quelque croque-mitaine ?
- Wu-Y..., saisissant la bouteille ventrue, je remplis à nouveau nos verres, ça fait un bail que nous nous connaissons, n’est-ce pas ?
- Depuis longtemps...
- Peut-être alors pourrais-tu faire preuve d’un peu de franchise à mon égard ? Je sais parfaitement que les épouvantails ne fument pas le narguilé. Allez, Wu-Y dis-moi plutôt la vérité, sinon je me sentirais très offensé.
Wu-Y prit son verre et avala une gorgée, et tout en fermant un œil lécha le dos de sa main, ce qui, selon l'étiquette vénusienne, signifiait son haut degré de gratitude pour la boisson que j’avais ramenée.
- Toute la vérité ?.. Le fait est que Gayane… Oui : elle aurait pu faire une bonne épouse. Mais, vois-tu, il y a là-bas une vieille... sa mère. Elle fourre son nez toujours là où il faut pas... On dirait qu'elle a déjà tout flairé, tout deviné.
…J’ai bien peur qu’elle veuille venir s’installer ici avec nous. Et ça je ne le veux pas, ajouta-t-il après une pause. Aussi je pense qu’il vaut mieux que le bambin grandisse ici, élevé par une Vénusienne.
- Et lorsqu’il sera en âge, lui aussi deviendra un grand magicien des rêves, conclut le fidèle Yu-A.
1- L’auteur évoque peut-être ici la série des ‘Aventures de Pinocchio’ (Золото́й клю́чик, и́ли Приключе́ния Бурати́но) (1936) - adaptées par Alexeï Tolstoï (Алексей Николаевич Толстой) (1883-1945) -, et largement illustrée, qui rendit le personnage célèbre dans l’ex-URSS. -
Ilya Varchavsky – La boutique des rêves (08)
Wu-Y et la sultane Илья Варшавский - Ilya Varchavsky
Ла́вка Сновиде́ний - La Boutique des RêvesВосьмо́й эпизо́д - Episode huit
На сле́дующий день ве́чером ве́рный Ю-А уложи́л У-И на лежа́нку для куре́ния и сам су́нул ему́ в рот то́лстую сига́ру, длино́й в ло́коть. Втора́я така́я же сига́ра, накро́шенная ма́ленькими кусо́чками, храни́лась в карма́нах У-И.
Тепе́рь У-И, перенесённый во дворе́ц восто́чного влады́ки, до́лжен был улучи́ть моме́нт и подсы́пать ему́ в калья́н своего́ зе́лья, а Ю-А, вы́ждав поло́женное вре́мя, — подня́ть тако́й трезво́н при по́мощи «прошу́ поверну́ть!», кото́рый был бы спосо́бен пробуди́ть и мёртвого.
Да, в ма́ленькой то́щей груди́ Ю-А би́лось большо́е и отва́жное се́рдце! Че́стно говоря́, я бы не хоте́л быть на его́ ме́сте, когда́ из каби́ны для куре́ния в ла́вке У-И вы́шел, волоча́ за собо́й поту́хший калья́н и протира́я за́спанные глаза́, не кто ино́й, как сам Гару́н-Аль Раши́д.
Мне неизве́стны подро́бности э́той но́чи. Впро́чем, ва́жно лишь то, что, когда́ вели́кий шах наконе́ц опя́ть усну́л под у́тро в Ла́вке Сновиде́ний с сига́рой в зуба́х и адапти́рованной кни́жкой под бо́ком, Ю-А делика́тным и не́жным звонко́м вы́звал своего́ дру́га из небытия́.
Очеви́дно, экспеди́ция удала́сь на сла́ву, потому́ что У-И ходи́л ва́жный, как павли́н. Он погла́живал свой живо́тик и так плутовски́ гля́дел на Ю-А, что тот изныва́л от любопы́тства, но в отноше́нии всего́, что произошло́ во дворце́, У-И храни́л скро́мное молча́ние, подоба́ющее и́стинному мужчи́не.
Вско́ре У-И установи́л в свое́й ла́вке еженеде́льный выходно́й день, посвящённый экспеди́циям во дворе́ц.
В э́ти дни Ю-А вме́сто него́ безвы́ходно сиде́л в ла́вке, и ре́дкие тури́сты, кото́рым приходи́ло в го́лову полюбова́ться но́чным ви́дом Ста́рого Го́рода, слы́шали сквозь закры́тые ста́вни гро́мкую перебра́нку, причём оди́н из голосо́в изъясня́лся на певу́чем венериа́нском наре́чии, а друго́й — ни́зкий горта́нный барито́н — по-ви́димому, принадлежа́л земля́нину.
Так продолжа́лось о́коло го́да, пока́ в одно́ прекра́сное у́тро У-И верну́лся из экспеди́ции с черногла́зым младе́нцем, кото́рого Ю-А неме́дленно перепра́вил к корми́лицам на боло́тах.
Le lendemain, quand vint le soir, le fidèle Yu-A invita Wu-Y à s’allonger sur une banquette du fumoir et lui alluma un épais cigare long d’une coudée. Il avait auparavant pris soin de découper un cigare similaire en petits morceaux qu’il avait glissés dans les poches de Wu-Y.
Transporté dans le palais, Wu-Y devait attendre le moment opportun afin de verser la mixture de tabac dans le narguilé du Shah. Yu-A, depuis la boutique, se tenait prêt à faire tintinnabuler très fort le petit carillon "Mais entrez donc !", capable en la circonstance de réveiller un mort.
Car dans la petite poitrine du chétif Yu-A battait un grand cœur courageux ! Et pour le dire ouvertement, je n’aurais pas voulu être à sa place quand émergea du fumoir de l’arrière-boutique nul autre qu’Hâroun al-Rachid en personne, traînant son narguilé éteint et se frottant les yeux tout embrumés de sommeil.
Je ne connais pas tous les détails de ce qui se passa cette nuit-là. Cependant, la seule chose importante à retenir est qu’après que le grand Shah, transporté dans la Boutique des Rêves, au matin, finalement, s’endormit - un cigare à la bouche et un livre illustré dans ses mains -, Yu-A sortit son ami Wu-Y du sommeil de l'oubli par un délicat et doux appel.
Il était évident que l'expédition du fortuné Wu-Y avait été couronnée de succès, car le petit Vénusien se pavanait tel un paon. Il caressait son ventre rond et regardait d’un œil malicieux Yu-A qui, de son côté, languissait de curiosité. Mais concernant les détails de sa nuit au harem, Wu-Y conserva là-dessus un silence empreint de modestie, comme il sied à tout honnête homme.
Bientôt Wu-Y s’octroya un jour de congé hebdomadaire qu’il consacrait à ses séjours au palais des Mille-et-une-nuits.
Ces nuits-là, Yu-A devait rester veiller dans la boutique, et, à travers les volets fermés, les rares touristes qui pensaient profiter de la vue nocturne sur la Vieille Ville et ses ruines entendaient résonner l’écho de fortes querelles. Une des voix, délicatement chantante, s’exprimait dans un dialecte vénusien, et l'autre, grave et gutturale, était sans nul doute celle d’un Terrien.
La scène se répéta sans discontinuer durant environ un an, jusqu'à ce qu'un beau matin, Wu-Y revienne de ses escapades tenant dans les bras un bébé aux yeux noirs, bébé que Yu-A s’empressa d’aller confier aux nourrices des marais.
