A. Nekrassov – Le capitaine Wrounguel Chapitre 9c
Les aventures du capitaine Wrounguel
Приключе́ния капита́на Вру́нгеля
Chapitre IX - La fête de Neptune
Episode trois - Тре́тий эпизо́д
А тут ещё, как назлó, мы потеря́ли пасса́т. Наступи́л мёртвый штиль, и безде́лье воцари́лось на су́дне.
Тогдá я предложи́л ша́хматы. Э́то как-ника́к игра́ мудрецо́в, изощря́ет ум, развива́ет стратеги́ческие спосо́бности. К тому́ же споко́йный хара́ктер э́той игры́ позволя́ет обста́вить её по-семéйному.
И вот мы водрузи́ли на па́лубе стол, вы́тащили самова́р, над головóй растяну́ли тент из па́руса и в тако́й обстано́вке, за ча́шкой ча́ю, с утра́ до нóчи предавáлись бескрóвным поеди́нкам.
Вот так одна́жды мы с Ло́мом засе́ли с утра́ дои́грывать незако́нченную па́ртию. Жарá стоя́ла уби́йственная, и Фукс поле́з купа́ться.
Корóль Ло́ма беспо́мощно жа́лся к уголку́. Я ужé предвкушáл сла́дость заслу́женной побéды, вдруг рéзкий крик за борто́м нару́шил ход мои́х мы́слей. Взгляну́л – ви́жу, над водóй шля́па Фу́кса. (Он купáлся в головнóм убóре, опася́сь со́лнечного уда́ра.) Отча́янно вопя́, Фукс бьёт по водé рукáми и ногáми, поднима́ет ту́чи брызг и со все́й ско́ростью, кото́рую позволя́ли развива́ть его́ ходовы́е ка́чества, приближа́ется к «Бедé». А за ним, рассека́я лазу́рную гладь мо́ря, бесшу́мно скользи́т над водо́й спинно́й плавни́к огро́мной аку́лы.
Насти́гнув несчáстного, аку́ла переверну́лась на спину́, откры́ла свою́ стрáшную пасть, и я пóнял, что Фу́ксу пришёл конéц. Не отдава́я отчёта в свои́х дéйствиях, я схвати́л со столá пéрвое, что подверну́лось по́д руку, и изо все́й си́лы швырну́л в мóрду морскóго хи́щника.
Результа́т получи́лся рази́тельный и необыча́йный: зу́бы чудо́вища мгновéнно сомкну́лись, и в ту же секу́нду, брóсив пресле́дование, аку́ла заверте́лась на мéсте. Онá выпры́гивала из воды́ во все сто́роны.
Фукс тем врéменем благополу́чно добра́лся до су́дна, вскара́бкался на борт и в изнеможе́нии подсéл к столу́. Он пыта́лся что-то сказа́ть, но от волнéния гло́тка егó пересо́хла, и я поспеши́л нали́ть ему́ чáю.
– Вам с лимóном? – спра́шиваю. Протяну́л ру́ку к блю́дцу, а там нет ничегó.
Тогдá я всё пóнял. В мину́ту смерте́льной опа́сности лимóн подверну́лся мне по́д руку и реши́л у́часть Фу́кса. Аку́лы, знáете, непривы́чны к ки́слому. Да что там аку́лы, вы сáми, молодóй человéк, попро́буйте лимóн целикóм – так ску́лы сведёт, что и рта не открóете.
Пришло́сь запрети́ть купáние. Запáс лимóнов у нас, прáвда, ещё сохрани́лся, но ведь нельзя́ же расчи́тывать, что всегдá попадёшь так уда́чно. Да-с. Устро́или душ на пáлубе, облива́ли друг дру́га из ведрá, но ведь э́то всё полуме́ры, и жарá заму́чила нас соверше́нно.
Я дáже нéсколько похудéл, и не знáю, чем бы всё ко́нчилось, éсли бы в однó прекра́сное у́тро не потяну́л наконе́ц ветерóк.
Мы мгновéнно поста́вили парусá, и «Бедá», набира́я ход, пошлá дáльше, на юг.
Et là, comme exprès, on entrait dans le Pot-au-Noir¹. Un calme plat s'installe et l'oisiveté s’abat sur le navire...
Alors, je propose que nous jouions aux échecs. C’est, après tout, un jeu de gens sages ; il aiguise l’esprit et développe les capacités stratégiques. De plus, sa nature paisible permet de s’y adonner de manière conviviale.
Et ainsi nous dressons une table sur le pont, sortons le samovar, tendons au-dessus de nos têtes une voile en guise d’auvent, et dans un tel décor, autour d'une tasse de thé, du matin au soir, nous nous livrons à des duels acharnés mais sans effusion de sang.
Et nous voilà, un jour, au matin, Lom et moi installés pour terminer une partie entamée la veille. La chaleur est mortelle et Fuchs est allé piquer une tête dans l’eau.
Le roi de Lom se trouve acculé, impuissant, et je savoure déjà la douceur d'une victoire bien méritée, quand soudain un cri aigu interrompt ma concentration. Je regarde par dessus bord et je vois le chapeau de Fuchs à la dérive (il l’avait gardé sur la tête, craignant l’insolation). L’infortuné crie désespérément, se débat, soulève des nuages d'embruns, s'efforçant de rejoindre le voilier avec toute la célérité que lui permettent ses qualités physiques. Et derrière lui, tranchant le miroir bleu des flots, la nageoire dorsale d'un énorme requin qui glisse silencieusement.
Ayant déjà rattrapé le malheureux, le squale se retourne sur le dos, ouvre sa terrible gueule, et je comprends alors que Fuchs vit ses derniers instants. Sans réfléchir, je saisis sur la table la première chose qui me passe par la main et la balance de toutes mes forces sur le museau du redoutable prédateur marin.
Le résultat est frappant et surprenant : les dents du monstre se figent instantanément, et à la même seconde, abandonnant la poursuite, l’animal se retourne et bondit hors de l'eau, se débattant dans toutes les directions.
Entre-temps, Fuchs a rejoint le voilier sain et sauf. Montant à bord, il s’assoit, exsangue, sans pouvoir rien dire, la gorge serrée par l’émotion. Je m’empresse de lui servir une tasse de thé pour le réconforter.
- Du citron, Fuchs ? lui demandé-je, et je tends la main, mais là… plus de citron dans l’assiette !
Alors j'ai tout pigé. Au moment fatal, c’est un citron que j’avais saisi. C’est un citron qui avait décidé du sort de Fuchs ! Les requins, vous savez, ne sont pas habitués à l’acidité des agrumes. Et même sans parler des requins : vous-même, jeune homme, essayez donc de vous prendre un citron en pleine poire, et vous verrez l’effet que ça fait : vous ne pourrez même plus entrouvrir la mâchoire !
A partir de ce moment, plus question de baignade. Bon, il nous restait bien encore quelques citrons, mais on ne peut compter toujours aussi bien viser ! C’est ainsi que nous avons installé une douche sur le pont, nous rafraîchissant en nous aspergeant les uns les autres au seau, mais ce n'était là que demi-mesure. Nous étions littéralement abattus de chaleur.
J’ai alors même perdu un peu de poids, et je ne sais comment tout cela aurait fini si un beau matin une brise salutaire ne s’était enfin levée.
Nous dressons immédiatement les voiles, et le « Pitoyable », prenant de la vitesse, s’enfonce plus loin vers le grand sud…
