В дурном обществе – En mauvaise compagnie

 

Заключение - Conclusion

Вскоре после описанных событий члены «дурного общества» рассеялись в разные стороны. Остались только «профессор», по-прежнему, до самой смерти, слонявшийся по улицам города, да Туркевич, которому отец давал по временам кое-какую письменную работу. Я со своей стороны пролил немало крови в битвах с еврейскими мальчишками, терзавшими «профессора» напоминанием о режущих и колющих орудиях.

Штык-юнкер и тёмные личности отправились куда-то искать счастья. Тыбурций и Валек совершенно неожиданно исчезли, и никто не мог сказать, куда они направились теперь, как никто не знал, откуда они пришли в наш город.

Старая часовня сильно пострадала от времени. Сначала у неё провалилась крыша, продавив потолок подземелья. Потом вокруг часовни стали образовываться обвалы, и она стала ещё мрачнее; ещё громче завывают в ней филины, а огни на могилах тёмными осенними ночами вспыхивают синим зловещим светом.

Только одна могила, огороженная частоколом, каждую весну зеленела свежим дёрном, пестрела цветами. Мы с Соней, а иногда даже с отцом, посещали эту могилу; мы любили сидеть на ней в тени смутно лепечущей берёзы, в виду тихо сверкавшего в тумане города. Тут мы с сестрой вместе читали, думали, делились своими первыми молодыми мыслями, первыми планами крылатой и честной юности.

Когда же пришло время и нам оставить тихий родной город, здесь же в последний день мы оба, полные жизни и надежды, произносили над маленькою могилкой свои обеты.

1885.

Peu de temps après les événements que nous venons de conter, les membres de la ‘mauvaise compagnie’ se dispersèrent. Seuls demeurèrent le Professeur - errant ainsi jusqu’à sa mort par les rues de la ville – et Turkévitch, qui survécut par la grâce de mon père qui lui confiait de temps en temps quelques menus travaux d’écriture.

Pour ma part, je dus longtemps en découdre - et parfois jusqu’au sang - avec les gamins juifs de mon âge qui tourmentaient le Professeur aux cris de "couteaux, ciseaux, aiguilles, épingles !"

Le junker Zaoussaïlov ainsi que toutes les autres sombres créatures qui avaient jusqu’alors hanté les souterrains de la vieille chapelle s’en étaient allés chercher meilleure fortune ailleurs. Tibour et Valek eux aussi avaient disparu, soudainement, sans que quiconque ne sût où ; tout comme personne n’avait pu jadis savoir d'où ils étaient venus.

La vieille chapelle souffrit les ravages du temps. Son toit d’abord s’écroula, s’effondrant à travers le plafond du souterrain, suivi, par la suite tout autour d’autres éboulements. Ses murs devinrent plus sombres encore. De nos jours, les hiboux y hurlent toujours, et par les sombres nuits d'automne, des tombes du vieux cimetière émanent de lugubres lueurs bleutées.

Parmi ces tombes, près d’une seule d’entre elles qu’on avait pris soin de protéger d'une palissade, l’herbe fraîche chaque printemps reverdissait et se couvrait de fleurs. Ma sœur et moi, parfois accompagnés de notre père, nous y rendions, aimant nous asseoir à l'ombre d'un bouleau qui doucement bruissait. Plus bas, la ville scintillait paisiblement, enveloppée de brume.

Là Sonia et moi lisions ensemble, laissions vagabonder nos pensées, partagions nos premiers émois, nos projets et nos rêves de jeunesse.

C’est là aussi, sur cette petite tombe, lorsque le temps fut venu pour nous de quitter notre paisible ville natale, que nous prononçâmes tous deux le jour de notre départ, le cœur plein de vie et d’espérance, nos vœux d’avenir.

1885 – Traduction 2022 ©